Фото из личного дела Ульянова Самарского окружного суда

Всего лишь два десятилетия назад любому школьнику нашей страны не нужно было даже заглядывать в справочник, чтобы ответить на вопрос, кто же такой Ленин. Все знали, что это «вождь мирового пролетариата, основатель коммунистической партии и советского государства». Однако сейчас времена другие, и нынешним самарским детям уже нужно долго объяснять, кому поставлен памятник на площади Революции, и почему барельеф этого человека находится на фасаде здания Самарского областного суда.

Автор: Валерий Ерофеев

За свою полуторагодовую адвокатскую практику в Самарском окружном суде Ульянову довелось выступать защитником более чем по 30 уголовным и гражданским делам, но свою полную победу он смог праздновать только в трех случаях.

 

Политически неблагонадежный

Самарский период жизни Владимира Ульянова в советское время не пользовался особым вниманием историков. В его официальном жизнеописании обычно отмечалось, что именно в нашем городе этот будущий политик написал свою первую серьезную работу «Новые хозяйственные движения в крестьянской жизни», которой впоследствии открывались все собрания его сочинений. Еще говорилось, что самарский период — единственный из дореволюционной биографии Ульянова, когда он находился на государственной службе, а именно — в Самарском окружном суде в должности присяжного поверенного, или адвоката.

При этом советские историки о его адвокатской службе чаще всего упоминали только в общих чертах. Сейчас нам понятно почему. Дело в том, что его результативность как присяжного поверенного оказалась очень низкой. За свою полуторагодовую адвокатскую практику в Самарском окружном суде Ульянову довелось выступать защитником более чем по 30 уголовным и гражданским делам, но свою полную победу он смог праздновать только в трех случаях, причем в одном из этих дел успех пришел только при повторном рассмотрении в вышестоящей инстанции.

В начале 1889 года Владимир Ульянов был отчислен из Казанского университета за участие в студенческих волнениях. Той же весной его семья переехала в село Алакаевка Самарской губернии, где Ульяновы прожили все лето, и лишь осенью перебрались в губернский центр. В 1891 году Владимир Ульянов экстерном сдал экзамены по вопросам права в Петербургском университете и получил диплом юриста. А в январе 1892 года Владимир Ильич был зачислен помощником к присяжному поверенному Самарского окружного суда Андрею Хардину. Именно по его протекции 28 февраля 1892 года Ульянов подал в Самарский окружной суд прошение о выдаче ему свидетельства на право быть поверенным.

Председатель окружного суда Владимир Анненков (кстати, сын декабриста Ивана Анненкова, сосланного в 1825 году в Тобольск) при рассмотрении просьбы Ульянова оказался в затруднении. Еще бы: ведь он и без того месяцем раньше в нарушение всех писаных и неписаных правил, поддавшись настойчивым просьбам Хардина, согласился на зачисление молодого юриста в ряды помощников присяжного поверенного, причем без представления необходимого в таких случаях удостоверения о благонадежности. А ведь в анкете кандидата указывалось, что его брат был казнен как государственный преступник, а самого Владимира Ульянова, как уже говорилось, отчислили из Казанского университета по «нехорошим» мотивам.

В итоге Анненков после долгого размышления, взвесив все «за» и «против», не рискнул больше нарушать инструкции. Он направил в Санкт-Петербург, в Департамент полиции, запрос со следующим текстом: «Не имеется ли препятствий к выдаче Ульянову просимого свидетельства?» И лишь 4 июля 1892 года директор департамента полиции Петр Дурново сообщил Анненкову, что «к выдаче дворянину Владимиру Ильичу Ульянову свидетельства на право ходатайства по делам препятствий со стороны департамента не встречается».

Впрочем, сейчас известно, что Дурново на письмо Анненкова все же наложил следующую резолюцию: «Оставить Ульянова под негласным надзором полиции». Несмотря на это, 23 июля 1892 года общее собрание отделений Самарского окружного суда постановило: «Просимое свидетельство выдать Ульянову, о чем опубликовать в „Губернских ведомостях“ и донести министру юстиции».

Защита богохульника

Самостоятельно выступать в судебных заседаниях в качестве защитника Ульянов начал весной 1892 года. «Боевым крещением» молодого адвоката стало уголовное дело по обвинению крестьянина Василия Муленкова по ст. 180 «Уложения о наказаниях Российской империи» (богохульство), которое слушалось в окружном суде 5 марта 1892 года. Обвинительный акт гласил, что «12 апреля 1891 года в селе Шиланский Ключ Самарского уезда вошел в бакалейную лавку крестьянин Василий Муленков. В лавке в то время находились крестьяне Михаил Борисов и Федор Самсонов. В разговоре с ними Муленков, будучи в нетрезвом виде, начал ругаться, причем матерно обругал богородицу и святую троицу...» Согласно законам того времени, за данное преступление подсудимый наказывался тюремным заключением на срок до 1 года и 4 месяцев. А вот в особо тяжких случаях и при наличии злого умысла на «возложение хулы на славимого в единосущной троице Бога» его деяние могли переквалифицировать и на ст. 176 «Уложения...» (до 15 лет каторги).

Как записано в судебном производстве по этому делу, «товарищ прокурора поддерживал обвинение, изложенное в обвинительном акте, и полагал определить Муленкову наказание по 2 степени 38 ст. Уложения о наказаниях. Подсудимый в свою защиту и в последнем слове снова сослался на состояние сильного опьянения, в котором он находился». Затем выступал защитник Владимир Ульянов, который заявил о том, что высказанные подсудимым ругательства не являются умышленным фактом богохульства. Более того, они были направлены вовсе не на оскорбление каких-либо символов православной веры или Святой троицы, а просто употреблены пьяным человеком для эмоциональной разрядки в трудных жизненных обстоятельствах. Видимо, речь молодого защитника была принята судом во внимание, потому что приговор в отношении Муленкова оказался сравнительно нестрогим: один год тюремного заключения.

Второе в своей практике дело, которое адвокат Ульянов в итоге выиграл, в окружном суде слушалось в январе 1893 года. Это был гражданский иск купца первой гильдии Александра Константинова к своим партнерам по бизнесу Алексею Шимковичу и Льву Брискеру. Истец обвинил своих субподрядчиков в том, что они не отчитались в расходовании 12317 рублей 58 копеек, выданных им на заготовку шпал и, стало быть, эти деньги украли. При первом слушании судья Александр Мейер удовлетворил иск Константинова, но вскоре вышестоящая судебная палата, рассмотрев апелляционные жалобы ответчиков, отменила решение Самарского окружного суда и отказала Константинову в иске.

Памятник Ленину

В мае 1893 года в Самарском окружном суде слушалось дело по гражданскому иску мелекесского домовладельца и хозяина торгового предприятия Степана Мороченкова к крестьянину Антону Палалееву, который якобы самовольно захватил участок земли, принадлежащий истцу. Интересы Мороченкова в суде представлял опытный адвокат Александр Лялин, а Палалеев своим защитником выбрал Ульянова. Самое первое заседание вел все тот же судья Мейер, однако впоследствии он передал производство по делу председателю окружного суда Анненкову, который и довел его до конца.

Несмотря на все усилия Лялина, ему так и не удалось доказать законность притязаний Мороченкова на приусадебный участок своего гораздо менее состоятельного соседа Палалеева. Благодаря энергичным действиям адвоката Ульянова ответчик смог в самые короткие сроки собрать все необходимые документы, доказывающие его право владения спорной землей, которые и были предъявлены суду. В итоге Анненков вынес следующее решение: «...настоящий иск Степана Мороченкова следует признать не подлежащим удовлетворению, и потому в таковом ему отказать, с обращением на истца судебных по делу издержек».

Дело купца Арефьева

О третьем выигранном Ульяновым судебном процессе в советское время очень много писали в различных исторических и краеведческих сборниках. Инцидент произошел летом 1892 года, когда Владимир Ильич вместе со своим шурином Марком Елизаровым ехал через Сызрань в гости к брату последнего, жившего в деревне Бестужевке, на противоположном от Сызрани берегу Волги. Когда они прибыли на переправу, выяснилось, что перевоз пассажиров на другой берег самовольно захватил здешний купец Арефьев. Все люди, желающие переправиться в Бестужевку и обратно, плавали исключительно на пароходах купца, а прочих лодочников, пытавшихся также заработать на перевозе, Арефьев приказывал догонять и возвращать обратно.

Ульянов и Елизаров очень торопились и не захотели ждать парохода. Наняв частную лодку, они даже смогли довольно далеко отплыть на ней от берега, но люди Арефьева их догнали и вернули обратно в Сызрань. Однако Владимир Ильич непосредственно на месте происшествия записал фамилии и адреса всех участников инцидента и многочисленных свидетелей, а еще через неделю по жалобе пострадавшего присяжного поверенного Арефьев был вызван в суд, где ему предъявили обвинение в самоуправстве.

Конечно же, купец, пользуясь своими связями, постарался максимально затянуть дело, надеясь, что Ульянову в конце концов надоест ездить из Самары в Сызрань. Однако Владимир Ильич пошел на принцип, и в итоге добился своего. Лишь с третьего раза, уже осенью, когда все возможные зацепки для откладывания дела были использованы, сызранский судья был вынужден начать рассмотрение дела. Выслушав всех свидетелей и изучив прилагавшиеся материалы, суд вынес приговор: заключение в арестный дом на один месяц. Опозоренный Арефьев был вынужден отсидеть свой срок «от звонка до звонка».

Работу в качестве присяжного поверенного Самарского окружного суда Владимир Ульянов завершил в августе 1893 года, когда уехал из Самары в Санкт-Петербург.

Комментарии

Авторизоваться через:

Ваше имя:
Комментарий:
Код с картинки: